В конце мелового периода доминирующими морскими рептилиями стали мозазавры — близкие родственники современных варанов, демонстрировавшие поразительное разнообразие размеров и форм зубов, отражавшее их привычки в питании.
Загадочные зубы нового вида мозазавров заставляют ученых предполагать, что он питался какой-то легкобронированной добычей, возможно — головоногими моллюсками. Иллюстрация: Nick Longrich / bath.ac.uk.
Один из самых странных представителей этого семейства, названный Stelladens mysteriosus, был найден в Марокко: его короткие треугольные зубы были снабжены несколькими добавочными килями, придающими им сходство с крестовой отверткой. Никаких аналогов этих странных зубов не было найдено ни среди живущих, ни среди вымерших морских позвоночных, что подразумевает особую узкоспециализированную диету или необычный способ ловли добычи, а может — и то, и другое. Открытие стелладенса в отложениях, соответствующих самому концу мезозойской эры, подтверждает высокое экологическое разнообразие мозазавров вплоть до окончания мелового периода, когда глобальная экологическая катастрофа полностью стерла этих удивительных животных с лица нашей планеты.
Мезозойскую эру не зря называют «веком рептилий»: в те времена пресмыкающиеся встречались повсюду, заселив и сушу, и небо, и даже бескрайние моря. Знаменитые динозавры захватили господствующее положение в наземных экосистемах, тогда как над землей никто не мог сравниться с птерозаврами, а в океане бал правили разнообразные морские ящеры, от рыбоподобных ихтиозавров, появившихся еще в триасовом периоде, до позднемеловых мозазавров, остававшихся доминирующими хищниками вплоть до мел-палеогенового вымирания. И если у большинства рептилий мезозойских морей не осталось близких живых родственников, то мозазавры — яркое исключение: они относятся к лепидозаврам (Lepidosauria, «чешуйчатые ящеры»), крупному надотряду пресмыкающихся, куда принадлежат все современные ящерицы, змеи и клювоголовые.
При этом на поиски ближайших родственников ископаемых рептилий вовсе не нужно ехать в Новую Зеландию, чтобы искать последних гаттерий (Sphenodon), или нырять в море за ядовитыми морскими змеями (Hydrophiinae) — достаточно отправиться в путешествие к южному берегу Каспийского моря, где, если очень повезет, среди песчаных дюн можно будет отыскать среднеазиатского серого варана (Varanus griseus caspius), полутораметровую хищную ящерицу, привычками очень напоминающую мезозойских «хозяев океана» (M. W. Caldwell, 2012. A challenge to categories: «What, if anything, is a mosasaur?»). Впрочем, согласно другим данным, мозазавровая родня может найтись еще ближе — достаточно отправиться в ближайший лес и поискать среди травы ядовитую гадюку (Vipera berus) или безобидного ужа (Natrix natrix), ведь ряд исследователей называет именно змей сестринской группой по отношению к ископаемым мозазаврам (T. Reeder et al., 2015. Integrated Analyses Resolve Conflicts over Squamate Reptile Phylogeny and Reveal Unexpected Placements for Fossil Taxa).
Предположительно, прямыми предками мозазавров (или очень близкими родственниками оных) были айгиалозавры (Aigialosauridae), раннемеловые полуводные ящерицы, жившие на побережье древнего океана Тетис. До среднего мела мозазавры не играли заметной роли в морских экосистемах, но после сеномано-туронского вымирания, выкосившего прежних доминирующих морских хищников, плиозавров (Найденный на берегу Волги позвонок удлинил время существования гигантских плиозавров, «Элементы», 16.03.2020), мозазавры быстро заняли их место. И уже через десять миллионов лет среди них водились гигантские хищники около 15 метров в длину. Ранние мозазавры больше напоминали современных ящериц, однако у поздних видов развились мощные хвостовые плавники, как у акул и ихтиозавров, их тела приобрели более обтекаемую форму, а уровень обмена веществ достиг высоких значений (T. L. Harrell Jr et al., 2016. Endothermic mosasaurs? Possible thermoregulation of Late Cretaceous mosasaurs (Reptilia, Squamata) indicated by stable oxygen isotopes in fossil bioapatite in comparison with coeval marine fish and pelagic seabirds) — почти как у других морских рептилий, бывших теплокровными.
Благодаря большому разнообразию размеров тела и форм зубов и челюстей мозазавры занимали различные ниши в океане. Не исключено, что, как у динозавров на суше, детеныши мозазавров по образу жизни отличались от взрослых особей. Один из наиболее ярких примеров мозазаврового разнообразия — маастрихтовый бассейн Улад-Абдун (Ouled Abdoun Basin) на северо-западе Марокко, где в конце мелового периода благодаря пассатам происходил подъем богатых питательными веществами придонных вод, удобрявших прибрежные экосистемы и вызывавших бурный рост различных живых организмов. Из рептилий в марокканских фосфатах встречаются кости длинношеих плезиозавров, охотившихся на рыбу и кальмаров, морских черепах, морских ящериц, крокодилов и мозазавров, которые были представлены множеством видов. Крупнейшие мозазавры, такие как десятиметровый талассотитан (Thalassotitan atrox), охотились на крупную рыбу и других морских рептилий, тогда как более мелкие чаще занимали какие-то специализированные ниши: например, шестиметровый гавиалимим (Gavialimimus almaghribensis) ловил сравнительно мелкую и скользкую добычу, а двухметровый игдаманозавр (Igdamanosaurus aegyptiacus) благодаря своим закругленным зубам крушил панцири моллюсков и морских черепах.
Морская экосистема бассейна Улад-Абдун. Мозазавры вроде изображенного здесь талассотитана (Thalassotitan atrox) делили эти богатые жизнью прибрежные воды со множеством видов рыб, рептилий и примитивных птиц. Рисунок © Connor Ashbridge с сайта en.wikipedia.org
И новый вид мозазавра, обнаруженный в Улад-Абдун, вполне вписывается в эту концепцию: были обнаружены лишь фрагмент зубной кости и пара зубов, но эти странные зубы не похожи на зубы других мозазаврид или вообще любых известных позвоночных. Судя по пропорциям других мозазавров, новый вид, названный Stelladens mysteriosus, или «звездозуб загадочный», достигал примерно пяти метров в длину и обладал уникальной формой зубов, по форме напоминающих крестовую отвертку. Если у крупных мозазавров-макрофагов, таких как талассотитан, на каждый зуб приходилось две острые кромки, спереди и сзади, то у стелладенса их было несколько, по 6–8 на внешней стороне зуба и 2–4 на внутренней, причем внутренние гребни были острыми и зазубренными, в отличие от тонких и гладких внешних. Поскольку эти гребни есть на обоих найденных зубах, это практически исключает вероятность того, что «зуб-отвертка» — аномалия развития, как раздвоенные зубы у акул.
К сожалению, кроме куска челюсти, никаких других костей не сохранилось. Судя по состоянию найденных окаменелостей, труп животного долго пролежал на морском дне, так что большая часть скелета могла разложиться или была уничтожена падальщиками. О том, что кусок челюсти принадлежит именно мозазавру, можно судить по размеру окаменелости (длина черепа оценивается примерно в 80 сантиметров, что делает его крупнее черепов большинства других рептилий из Улад-Абдун) и специфическим особенностями строения, например, форме зубной кости и наличию на ней окклюзионных ямок, куда при жизни помещались верхушки зубов верхней челюсти. Но какой образ жизни вело это странное животное? Специализированные зубы стелладенса предполагают особую диету, особый способ захвата добычи или все вместе, однако отсутствие близких аналогов среди современных рептилий или любых существующих четвероногих затрудняет выводы о его экологии. Хотя такие гребни могут быть полезны при ловле скользкой рыбы, стертые верхушки как будто исключают питание беспанцирной добычей, и при этом зубы недостаточно крепки для раскалывания панцирей моллюсков. Возможно, добычей стелладенсу служили головоногие аммониты с тонким панцирем, крупные ракообразные (вроде креветок или омаров) или даже рыба с достаточно крупными чешуйками.
Необычные зубы стелладенса странные не только по меркам мозазавров, но и по стандартам любых других позвоночных. Пока что исследователи не могут точно сказать, какой цели служили эти дополнительные гребни и зазубрины (хорошо видны на фотографии внизу справа), но стелладенс явно занимал необычную экологическую нишу. Рисунок из обсуждаемой статьи в Fossils
Таким образом, «зубы-отвертки» стелладенса дополняют замечательное разнообразие форм зубов мозазавров: от конических шипов для удержания мелкой добычи до похожих на лезвия зубов, предназначенных для разделки крупных жертв, и от загнутых крючков для ловли скользкой рыбы до тупых «пестиков», призванных раздавливать раковины и панцири бронированных жертв. В конце маастрихта, всего за несколько миллионов лет до наступления массового вымирания, уничтожившего львиную долю разнообразия мезозойских рептилий, зубы марокканских мозазавров, как и сами эти ископаемые рептилии, демонстрировали удивительное разнообразие форм и размеров.
Источник: N. R. Longrich, N.-E. Jalil, X. Pereda-Suberbiola, N. Bardet. Stelladens mysteriosus: A Strange New Mosasaurid (Squamata) from the Maastrichtian (Late Cretaceous) of Morocco // Fossils. 2023. DOI: 10.3390/fossils1010002.
Анна Новиковская, Элементы.
Источник: ecoportal.su
